# 60. Свои против Чужих: какова природа ксенофобии и трайбализма?
Четвёртого апреля 1968 г. снайперским выстрелом был убит Мартин Лютер Кинг – харизматичный борец с расовыми предрассудками, лидер движения за гражданские права чернокожих и лауреат Нобелевской премии мира. На следующий день в маленьком американском городке начался обычный урок в третьем классе начальной школы. Многие были в курсе случившегося, так что вскоре от одного из детей прозвучал неизбежный вопрос: «За что убили этого Кинга?» Вместо ответа учительница, Джейн Эллиот, сказала всем с голубыми глазами пересесть в отдельную часть класса и выдала им специальные повязки на руку. Затем она вышла к доске и сообщила, что дети с карими и вообще тёмными глазами намного умнее и аккуратнее. Чтобы это звучало убедительнее, Эллиот написала на доске слово «МЕЛАНИН» и объяснила, что это особое вещество, которое делает глаза тёмными, а человека умным. У кареглазых его много, поэтому они такие смышлёные, а у голубоглазых мало – потому они постоянно бездельничают, всё ломают и ничего не понимают. Кроме того, продолжила она, голубоглазые теперь должны пользоваться стаканчиками, когда пьют воду из питьевого фонтанчика. «Почему?» – спросил один ученик. «От них можно что-нибудь подцепить» – тотчас заявил другой.
Между детьми начал формироваться раскол. Темноглазые теперь сторонились своих бывших товарищей, принялись издеваться над ними и обзывать. Даже те из новой элиты, кто обычно были спокойны и меланхоличны, испытали прилив необычайного оживления. Они просто светились от радости и гордости. Напротив, ученики, попавшие в категорию второго сорта, заметно приуныли, замкнулись в себе и стали совершать глупые ошибки. Одной девочке всегда хорошо давалась математика, но только не в тот день: выйдя к доске, она сразу запуталась. «Типичная голубоглазка», – послышались голоса из класса. На переменах положение дел стало совсем некрасивым. Темноглазые всячески задирали изгоев, заставляли извиняться за то, что те лезут под ноги – и голубоглазые покорно извинялись.
На следующий день Эллиот поменяла роли, после чего организовала всеобщее примирение, объяснив, что именно произошло и как просто пасть жертвой предрассудков. Недоумение, стыд, гнев, слёзы и взаимные объятия – суровый апрельский урок бывшие ученики Эллиот вспоминают до сих пор. С теми же результатами он был сотни раз повторён во многих странах мира и служит нам лаконичным примером той легкости, с которой в голове индивида переключаются реле шаблонов восприятия. Легкое нажатие, едва слышный щелчок – и без каких-либо разумных причин свой становится чужим, более того, врагом, против которого восстают все спящие в нас агрессивные инстинкты. Уже базовых знаний человеческой истории достаточно, чтобы понять, что со взрослыми это происходит почти так же быстро и иррационально.
Внутри нас есть неиссякаемый запас ярлычков с надписью «Чужой» различной степени яркости, и требуется очень мало причин, чтобы наклеить один из них. Немного иной образ жизни, взгляды, увлечения, боги или способ им поклоняться, другое социальное положение, принадлежность к воюющим государствам, просто конфликт интересов, цвет кожи или цвет глаз – в сущности, это может быть что угодно. Как только ярлык оказывается прилеплен, то превращается в мишень, стягивая на себя негативную энергию индивида и искажая его восприятие. По своему устройству такой ярлык является стереотипом, то есть заготовленным заранее шаблоном познания. Когда мы относимся к темноглазым как к своим, то испытываем к ним преувеличенную симпатию и единение. С другой стороны, восприятие голубоглазых через призму стереотипа «Чужой» вызывает столь же преувеличенную и безотчётную антипатию, не объяснимую какими бы то ни было разумными основаниями.
Восприятие любого организма является стереотипным почти полностью, и само по себе это не проблема. Мы нуждаемся в когнитивных заготовках для скорости и экономии энергии, иначе не успевали бы реагировать на изменения окружающего мира, исследуя его каждый раз заново. Как и всё хорошее, однако, стереотипы способны давать сбой, если своевременно не обновляются и более не адекватны отражаемой действительности. В данном случае они дают сбой особенно часто, и чтобы разобраться в этом, необходимо ответить на ключевой вопрос: почему стереотип «Чужой» изначально толкает восприятие именно в сторону враждебности? Долгое время это связывалось с личными недостатками конкретных индивидов и обильным грузом культурных предрассудков. Всю историю человечества люди через посредство религий и социально-политических учений усваивали азбучную «истину», будто «Они» – это плохо, а «Мы» – это хорошо, и считали, что отличие является достаточным casus belli. Сегодня, соединяя наследие философии с изучением мозга, мы знаем, что корни искажений, порождаемых делением на «Мы» и «Они», залегают куда глубже культурных и прочих внешних влияний. Они покоятся в самом фундаменте психики homo sapiens, как и многих других живых существ, и имеют три главных эволюционных источника.
1. Защита ресурсов и территории. На протяжении миллионов лет и вплоть до самого недавнего времени наши предки жили в основном маленькими сообществами по 20-35 особей, и в любом случае их численность почти никогда не переваливала за 150. Каждая группа занимала свою территорию и порой перемещалась в поисках новой, но где бы она ни находилась в любой конкретный момент, там не было достаточно растительной и животной пищи для кого-то ещё. Чужак являлся конкурентом в борьбе за лучшие места обитания, он был угрозой выживанию, тем, кто не замедлит отобрать принадлежащее тебе вместе с твоей жизнью. В этом он разительно отличался от родных членов сообщества, которые могли делиться и делились, соединяли усилия в общих интересах, а также были намного доброжелательнее друг к другу, сознавая, что им предстоит вместе жить. Территориальность и идущая в довесок к ней враждебность к чужим свойственна бесчисленному количеству живых существ от насекомых, ракообразных и птиц до приматов. Те из них, кто слишком благодушно были расположены к гостям извне, умирали и отсеивались эволюцией, которая формировала поведение в сторону недоверия к чужим.
2. Защита от инфекции. Иммунная система человека содержит в себе огромную библиотеку чужеродных молекул (антигенов) и срабатывает при их попадании в организм. Вирусы, бактерии и грибы, однако, очень быстро эволюционируют, и установленной в нас защиты никогда не хватает, чтобы вовремя идентифицировать всех возбудителей. Внутри человека поэтому действуют механизмы иммунного обучения, которые с течением времени корректируют защитные датчики как при жизни индивида, так и внося изменения в геном популяции. Сообщество, живущее в определённом регионе, вырабатывает повышенный иммунитет к специфическим для него антигенам, но часто оказывается совершенно беспомощно против инородной заразы. От чего африканец почешется и почихает, европейца может в муках убить, как и наоборот.
Самый яркий исторический пример – это уже упоминавшееся ранее почти полное вымирание коренного населения Америки в ходе испанской колонизации. Не пуля или шпага обеспечили конкистадорам победу, а привезённая ими оспа. В 1520 г. население многолюдной столицы ацтеков Теночтитлана сократилось почти на половину от бушующей эпидемии этой болезни. Порядка 90% населения Ацтекской империи (современная Мексика) вымерло в течение последующих 50 лет от болезней, упав с 30 миллионов до 3. Даже обычный европейский грипп мог убить целую деревню до последнего человека. Не каждое столкновение с чужими оканчивается столь трагически, но природа выработала повышенную осторожность ко всему непохожему из-за опасности, которую могут представлять незнакомые антигены.
3. Защита целостности и стабильности группы. В каждом сообществе существуют относительно стабильные иерархия и распределение ролей. Конечно, везде случаются дворцовые перевороты и вспышки насилия, но в целом они представляют собой большую редкость. Приход в группу новых членов несёт угрозу статусу тех, кто там уже состоит, и может запустить новый виток борьбы за власть и перераспределение уже распределённых ресурсов. Более того, чужаки приносят с собой иные правила, взгляды и привычки, что способно подорвать единство группы, авторитет её распорядков и лидеров. Культура и её официальные стражи потому всегда пестовали недоверие к инородным обычаям и тем, кто их приносит.
«Чужие» и внегрупповое мортидо
У природы и культуры были все резоны, чтобы пропечатать в нашем мозге стереотипное деление мира на две условные категории черного и белого. Эта классификация обладает пластичностью и внутренним разнообразием – сотнями оттенков в пространстве между крайними полюсами. Внутри нашей группы есть те, кто к нам ближе, они как бы светлее, и те, кто дальше, ближе к чёрной части спектра. Среди чужаков имеются «более» чужие и «менее» чужие, те, кто постепенно перемещаются из черной части спектра в серую, и те, кто двигаются в обратном направлении.
Современные методы исследования мозга не оставляют никаких сомнений касательно врожденности структурирования реальности по принципу свой – чужой. Нейросканирование фМРТ показывает, что начиная с трёхлетнего возраста у человека автоматически активируется миндалина при демонстрации фотографий представителей других рас. Это происходит даже при предъявлении изображения ниже порога восприятия, когда человек не осознаёт, что вообще что-то видел. Миндалина же есть главный центр обработки угрожающей информации, который запускает реакции страха и агрессии. Более того, как дети, так и взрослые интерпретируют нейтральные лица представителей иных рас как более злые, чем нейтральные лица «своих». Фотографии, на которых «чужой» (причем не обязательно по расовому признаку) испытывает боль или находится в неприятной ситуации, вызывают намного меньший эмоциональный отклик, чем если это происходит со своим.
Каждый индивид со здоровым мозгом изначально предвзят в отношении тех, кого он классифицирует как чужих пропорционально степени их чуждости. Основания для включения или исключения из этой категории при этом могут сильно варьироваться. Для кого-то люди всех рас и культур есть часть огромной и дружной семьи, но вот националисты, гомофобы, бессердечные капиталисты или производители мяса – мишень для ненависти.
Кем бы ни был Чужой, но как только он попадает в эту категорию, то по законам присущей ей оптики подвергается сильным когнитивным искажениям. Он демонизируется, обрастает дискредитирующими мифами, его недостатки преувеличиваются, а достоинства умаляются. Подобно магниту Чужой притягивает к себе агрессивные инстинкты, являющихся неотъемлемой частью человеческой психики. Для их описания психоаналитики использовали термин мортидо, в противоположность инстанции любви, притяжения, влечения – либидо. Концепция мортидо появляется уже у самого отца-основателя Фрейда под именем греческого бога смерти Танатоса, противопоставляемого им богу Эросу как олицетворению любви. Поначалу Фрейд не хотел признавать, что эта тёмная сторона бессознательного обладает врождённым и самостоятельным существованием, но после Первой мировой войны он начинает смотреть на мир всё пессимистичнее, а сопротивление концепции мортидо прекращается. От самых горьких доказательств этой разрушительной силы он был избавлен, так как умер в самые первые дни Второй мировой войны.
Политические деятели и всякого рода манипуляторы издавна знали, что стереотип Чужого притягивает к себе агрессию. Как управлять группой? Как заставить её ненавидеть и бояться тех, кого нужно вам? Нужно убедить людей, что они чужаки, при этом желательно связав их образ с посягательством на ресурсы и территорию, с инфекцией и загрязнением, наконец, с угрозой внутренней целостности и обычаям. Именно это наиболее умелые манипуляторы делают сегодня, делали раньше и будут делать всегда. Если обратиться к самому масштабному примеру, то вся машина нацистской пропаганды Третьего рейха смогла обратить мортидо самой культурной нации Европы в желаемом направлении именно используя стереотип Чужого. Им удалось убедить народ в том, что евреи – не вполне люди, что они принадлежат к иной, низшей и враждебной категории живых существ. Они не такие как мы, и насилие к ним, утверждала пропаганда, не может считаться аморальным и оцениваться так же, как насилие к немцам, ведь не считается аморальным вытравить вредителей или прихлопнуть комара.
В своих речах Гитлер и Геббельс задействовали все три рассмотренные эволюционные угрозы, используя своё поистине демоническое инстинктивное чутье. Во-первых, они подчеркивали, что евреи подминают немецкую и вообще мировую экономику, отбирают рабочие места и обманом стягивают на себя капитал, – это удар по первому пункту, территория и ресурсы. Во-вторых, в описании евреев они с маниакальной последовательностью ассоциировали их с загрязнением, инфекцией и их источниками, называя чумными крысами, насекомыми, бациллами, грязными, нечистоплотными – и так далее. Именно такими, неопрятными и отталкивающими евреев показывали в пропагандистских фильмах, заставляя аудиторию испытывать физическое отвращение. В-третьих, акцент делался на распространении евреями губительных идей и порядков, которые разлагают умы и вносят хаос в общество.
Образ врага вообще широко используется властителями народов, поскольку даёт грубый, чреватый, но эффективный внешний выход для бурлящей внутри группы негативной энергии и тем самым предохраняет её. Связи в сообществе укрепляются, гармонизируются, повышается взаимная лояльность и послушание входящих в него членов, ибо возрастает их потребность друг в друге, дабы противостоять реальному или воображаемому противнику. Когда у группы нет врага, нет объекта для высвобождения агрессии, негативная энергия может обратиться внутрь и разрушить общность. Мировые державы с особой охотой пестуют образ врага в моменты кризиса для легитимации собственной власти и решения внутренних конфликтов. Так, США целенаправленно культивировали и гиперболизировали страх перед СССР во время Холодной войны. В совсем недавней истории подогреваемый Америкой страх перед терроризмом, Северной Кореей, Россией позволил её лидерам расширить собственные полномочия и укрепить позиции, а также консолидировать нацию путём предоставления внешнего выхода для страха и деструктивных энергий бессознательного.
Достигаемая таким образом сплочённость всегда даётся дорогой ценой. Люди играют с огнем, потворствуя самым древним и тёмным инстинктам, подчиняя им свои разумные и созидательные стороны. Общество начинает неумолимо скатываться в психопатологию и может закончить там же, где и Третий рейх, утащив с собой многие миллионы других, а при сегодняшних военных технологиях и весь мир целиком. Только усилие сознания способно противодействовать опасным иллюзиям стереотипа Чужого. Для этого мы должны целенаправленно применять свою способность суждения, выстраивать своё отношение к тем или иным явлениям действительности на её основе и не идти на поводу у вмонтированных в нас шаблонов восприятия.
«Свои» и внутригрупповое либидо
Мы уже имели возможность убедиться, что у природы были веские основания воспитать в нас враждебность к чужакам. В тех условиях это был грубый, но действенный ориентир поведения, и то же самое можно сказать о противоположном когнитивном искажении – стереотипе «Своего». Выживание видов homo, как и многих других на нашей планете, миллионы лет зависело от сотрудничества и взаимопомощи внутри группы. Мы должны были быть необъективно благодушными по отношению к своим детям, родственникам и затем соплеменникам, преуменьшая масштабы их возможной невыносимости или ограниченности.
<...>
(Продолжение статьи и аудиоверсия – в прикреплённом ниже лонгриде)
© Олег Цендровский
Telegram: teleg.run/apostils
Оповещения о новых постах: vk.cc/a4hgb4
Помочь на Patreon: patreon.com/apostils
Instagram: instagram.com/zendrovskiy